10. 7/III 1932 г. О гимназии и отношении к ней.
Мои школьные годы - глубокое недоразумение всей моей жизни. Очень любознательный, способный, одаренный острою памятью мальчик учился из рук вон плохо и приводил в отчаяние всех педагогов. Когда я переходил в Феодосийскую гимназию1, у меня по всем предметам были годовые двойки, а по гречески - "1". Единственная "З" была за поведение. Что, по тогдашним гимназическим понятиям, было низшим баллом, которым оценивался этот предмет. Причем этой оценкой я удостаивался отнюдь не за шалости, а за возражения и рассуждения. Я был преисполнен всяких интересов: культурно-исторических, лингвистических, литературных, математических и т. д. И все это сводилось для меня к неизбежной двойке за успехи.
Все это само по себе меня нисколько не пугало, я давно привык к мысли, что никакой зависимости между званиями и их оценкой в гимназии нет и не может быть. Но то, что было для меня несомненно и само собой разумелось, - не было такой несомненностью для моей матери, которая была натурой простой, прямолинейной и властной. Меня за двойки наказывали, и мне запрещалось по воскресеньям ходить в гости и встречаться с моими знакомыми, что было для меня самым страшным наказанием. Немудрено поэтому, что впоследствии мои взгляды на гимназическую учебу формулировались на таком афоризме: "Воспитание - это самозащита взрослых от детей"2. Это моя мысль, вынесенная из всего гимназического опыта.
Когда отзывы о моих московских успехах были моей матерью представлены в Феодосийскую гимназию, то директор, гуманный и престарелый Василий Ксенофонтович Виноградов3, развел руками и сказал: - Сударыня, мы, конечно, вашего сына примем, но должен Вас предупредить, что идиотов мы исправить не можем.
Но когда я появился в гимназии лично, то впечатление было несколько иное. Мои стихи и моя начитанность произвели в педагогической среде такое впечатление, что ко мне стали педагоги относиться как к "будущему Пушкину". И моей матери пришлось ехать для объяснения с тем же директором по поводу моей малоуспешности, и она ему говорила:
"Вы сами же довели его до такого состояния, что он ничего делать не хочет".
1Отъезд Волошиных из Москвы в Крым состоялся 3 июня 1893 г.
2Волошин писал о воспитании, в частности, в статье "Откровения детских игр" (Золотое руно, 1907, No 11 --12).
3Виноградов Василий Ксенофонтович (1843--1894).
 Е.С. Кругликова |  Рисунок М.А. Волошина |  Максимилиан Волошин. Пейзаж. |